В моей семье случилась беда. Беда, о которой знают все, но не знаю я. Почему? Потому что стала врагом во веки вечные. Не дала я денег, против была продажи квартиры, обещанной бабушкой не кому иному, как моему сыну. Ну да, так бывает, но кто знал, что это бывает так часто. Вот и вспомнилась сразу «Кайдашева сім’я» — оказывается, Иван Семёнович отлично знал, что такое большая семья и малая толика недвижимости на всех. Особенно, если родственники любят погрузиться в долговую яму…
Ну, деньги то такое. Быть может, и дала бы, если бы правду сказали, а не соврали. Ведь договор был, что оплатим переоформление квартиры на моего сына. У вас ведь есть жилплощадь. А я — против продажи недвижимости. Но кто ж меня слушать будет? Тогда зачем говорить мне о продаже? Можно просто сказать — дай денег. Зачем? На переоформление. Но вот незадача — я решила лично присутствовать при оформлении документов. Тут-то и случился катарсис — я поняла, что меня надули и успокоилась, просто отказав в предоставлении нужной суммы.
И да, с тех пор я — враг (а когда-то была счастливая большая семья, подарившая читателям маленький рассказик). Одна лишь отдушинка была — сестренка, которая предпочитала соблюдать нейтралитет. Умная девочка. До поры до времени.
Случилась у этой умной девочки несчастье — мало того, что с мужем разлад, так он ещё и про переписки с иностранцами узнал, негодяй. Снесло крышу у бедняги.
Вот и решила сестренка ко мне обратиться за помощью. Ох и сомневалась я — говорила, что может быть очень трудно, ежели решишься на отчаянный шаг. Уверенна была, настойчива.
Вот и взяли мы её. Выселили посреди зимы квартирантов с детьми (пусть и проблемных, но всё же… зимой…), подготовили всё для роботы, хотя, насколько я поняла чуть позже, работать с нами она не была готова — ей лучше работать где-нибудь, на кого-нибудь. Ну что ж, пусть так.
А тут ещё и соседка — двоюродная сестрица мужа нарисовалась — давай страсти бедной девочке рассказывать о том, что там наркоманы да бомжи ходют (коих никто во веки веков в глаза не видывал в тех краях). А вот собаки-то как раз любят побегать. Вот и испугалась девица красная бумбарашек да разбойников, сбежала уже на следующий же день, оставив на своих благодетелях долги в три тысячи и ни коим образом не переживая о том, что зимой нельзя оставлять дом нежилым надолго.
Ох, тяжело пришлось нам той весной. Ну да ничего, я сама голову не вешаю, и своим запрещаю. Выбрались, выдерлись и дальше будем расти.

Вы так-то не обращайте особо внимания — у меня лёгкий истерический транс))
Слёзы льются, как помешанные — я и свою-то боль терпеть не могу, а когда представлю, как мама (родная мамочка!) кричит от боли…Обидно… больно… очень больно… еще и от беспомощности…И самое забавное… ведь для них, бестолочей, старался… а в итоге врагом оказался. Бог им судья…
Да только когда болезнь настигает, уже не до распрей, так ведь…
Когда ты сообщаешь родным свою позицию, подумай раз десять — готов ли ты пережить непринятие? Я была готова. Я пережила, но всё же до сих пор для меня остаётся загадкой — как же можно из-за денег, из-за жилья отречься от родного человека.
А потом, спустя лет десять, говорить о том, что не отрекался… Оказывается, это я отреклась, пытаясь дозвониться то до сестры, то до матери. Оказывается, это я отказалась от семьи, не желая дать денег на продажу квартиры обманным образом…
Любите друг друга, но будьте честны.
Ваша, Ви Мэй.